Те, кто приходят из темноты - Страница 38


К оглавлению

38

— Она наверняка его помнит. Мой номер.

— Вы уверены?

— Я знаю свою жену.

Он откинулся на спинку стула и посмотрел на меня, решив, учитывая ситуацию, не комментировать мое заявление, потому что это, скорее всего, будет не слишком разумно с его стороны.

— Вы можете прослушать сообщения на домашнем автоответчике с вашего мобильного телефона?

— Нет, — ответил я. — В такой функции никогда не было необходимости.

— Теперь появилась. У кого-то из соседей есть ключи от вашего дома?

Я знал, что все это чушь собачья, но одновременно понимал, что мне этого типа не переспорить. Бен Циммерман с готовностью сходит к нам домой и проверит наш автоответчик, хотя мне ужасно не хотелось его об этом просить. Я кивнул.

— Отлично, — сказал Бланшар. — Узнайте, не пыталась ли ваша жена с вами связаться. Возможно, она считает, что это вы пропали. И в настоящий момент заполняет заявление в… — Он посмотрел в бумаги на столе. — В Берч-Кроссинге. Не представляю, где это может быть.

— А если сообщений не окажется?

— Возвращайтесь, и мы поговорим. Мистер Уолен, я понимаю, вам кажется, будто я не хочу вам помочь. Если бы моя жена исчезла из поля зрения на пару ночей, я бы тоже сходил с ума от беспокойства. Но в настоящий момент я не могу сделать ничего такого, чего вы уже не сделали. А тем временем в нашем городе происходят события, требующие пристального внимания полиции. То есть и моего тоже. Насколько я понимаю, вы ведь тоже работали полицейским и должны все понимать.

Я уставился на него, не говоря ни слова.

— Да, — сказал он и едва заметно улыбнулся — Если к нам приходит мужчина и заявляет о пропаже жены, мы его проверяем. Счастлив сообщить вам, что у вас все в полном порядке. Никаких жалоб соседей на громкие склоки по ночам. Никаких срочных вызовов «скорой помощи». Но мне удалось выяснить, что Джек Уолен прослужил десять лет в патрульном отряде в Лос-Анджелесском полицейском департаменте, на Западе. Ушел в отставку около года назад. Это вы?

— Да, — сказал я. — И что с того?

Он только сидел и смотрел на меня и не говорил ничего так долго, что его молчание стало оскорбительным.

Я наклонил голову набок.

— У вас проблемы со слухом?

— Просто я заинтригован, — ответил он. — Вы из тех, кого я бы скорее увидел по другую сторону стола. Возможно, в наручниках.

— Я плохо спал ночью, — признался я. — Я очень беспокоюсь за безопасность жены, и у меня возникли неожиданные проблемы. Дело в том, что никто всерьез не отнесся к моим словам о ее пропаже.

— В настоящий момент мы не можем сказать, что она пропала, — проговорил Бланшар железным тоном, голос у него не был таким же мягким, как и лицо. — Нам известно лишь, что пропал телефон. С другой стороны, он вовсе не пропал, потому что, если не ошибаюсь, он лежит в кармане вашей куртки.

— Верно, — сказал я и встал, случайно толкнув стол.

Вот почему я не обратился в полицию накануне и чувствовал себя полным идиотом из-за того, что пришел к ним сегодня.

— Мне страшно интересно, — сказал Бланшар, складывая мое заявление пополам. — Не скажете мне, почему вы ушли из полиции?

— Нет. Но мне тоже интересно. А вы когда-нибудь занимаетесь настоящей полицейской работой?

Он улыбнулся, глядя на стол.

— Я скажу вам коротко, что произошло. Ваша жена не остановилась в отеле, в котором собиралась остановиться, и за прошедшие полтора дня не посчитала необходимым с вами связаться. Либо для этого существует серьезная причина, либо она пропала сознательно. Это проблема не органов правопорядка, мистер Уолен. — Он поднял голову и посмотрел на меня. — А ваша.


Я шел быстро, без особой цели минут десять, затем достал телефон Эми и просмотрел ее записную книжку. Вчера я заметил, что туда внесен номер Циммерманов. Вот и хорошо, потому что у меня его не было.

У меня замерло сердце, когда ответила Бобби. Она сразу спросила меня, в порядке ли их машина и когда я собираюсь ее вернуть, давая мне понять, что она нужна ей прямо сейчас, чтобы довезти до больницы толпы больных детей и раненых монахинь.

— С машиной все в порядке, — сказал я. — Просто я все еще в Сиэтле.

— Вы сказали, что вернетесь к вечеру.

— Кое-что случилось, и… мне очень жаль… Послушайте, а Бен дома?

— Нет, — рявкнула она. — В том-то и дело, Джек. Сегодня утром он улетел в Сан-Франциско навестить нашего старинного друга. Он умирает.

— Мне очень жаль это слышать, — снова сказал я, радуясь, что могу посожалеть о том, в чем я, для разнообразия, не был виноват.

— Бенджамину пришлось взять другую машину. А я застряла дома, потому что думала, вы вернетесь вечером, вчера. А почему… А зачем он вам?

— У меня проблема.

— Это я уже поняла, — заявила она. — Но…

— Бобби, — сказал я, — вы не могли бы послушать меня всего одну секунду? Эми пропала.

На другом конце воцарилась тишина, которая длилась довольно долго.

— Пропала?

— Да. — Я не хотел ей ничего говорить, но другого способа добиться от нее желаемого не было. — Две ночи назад она потеряла свой телефон, и я надеюсь, что она просто не знает номера моего мобильного, а потому не может мне сказать, где она сейчас находится. Но возможно, она помнит наш домашний номер, поэтому я хотел попросить Бена сходить и посмотреть, нет ли каких-нибудь сообщений.

— Джек, это что, шутка такая?

— А что, похоже на шутку? — заорал я наконец, потеряв терпение. — Господи, Бобби!

— Вы хотите, чтобы я дошла до вашего дома и проверила автоответчик на предмет, не звонила ли Эми?

38