Те, кто приходят из темноты - Страница 48


К оглавлению

48

Она заморгала и повернулась ко мне.

— Я была очень далеко.

— Что ты слушаешь? Не похоже на музыку, которую ты любишь.

— Мы все взрослеем, детка, — ответила она. — Хочешь чая?

— Ты хотела сказать кофе?

Она нахмурилась.

— Нет. Я хочу чая.

Я пожал плечами, потому что даже не представлял, что такая вещь имеется в нашем доме, и направился к стеклянной двери, когда она пошла на кухню. Дожидаясь ее возвращения, я смотрел на деревья и кусты кизила, и небо, которое уже потеряло свою утреннюю чистоту и медленно становилось холодно-серым. Для такого пейзажа подходит самая разная музыка.

Но не старый джаз.


Час спустя я бежал среди деревьев, и мне не доставляло это никакого удовольствия. Обычно я не выхожу на пробежку два дня подряд, и мое тело никак не могло понять, что же я пытаюсь ему доказать. Я и сам этого не знал. Просто мне хотелось на некоторое время уйти из дома.

Я попытался вернуться к своим размышлениям, но мой мозг они больше не интересовали. Вместо этого ему хотелось волноваться по поводу музыки, которую слушала Эми. Поэтому я решил прогнать все мысли и сосредоточиться на стуке своих ботинок о землю, запахе деревьев и холодном воздухе, наполнявшем мои легкие.

Когда я повернул в сторону большого пруда, расположенного на нашем участке, я услышал звонок мобильного. Я побежал медленнее, на ходу доставая телефон из спортивных брюк, а потом остановился. Высветившийся номер был мне неизвестен. Дойдя до пруда, глядя на дом и пытаясь понять, не Эми ли мне позвонила, я приложил телефон к уху.

— Джек, — сказал мужской голос.

Услышав его во второй раз, я удивился не меньше.

— Привет, Гэри. Я бегаю.

— Извини, — сказал он. — Послушай, нам нужно поговорить.

— Я не передумал, — сказал я, слушая его вполуха.

Теперь, когда я видел дом, расположенный примерно в полутораста метрах вверх по склону холма, мне показалось, что кто-то стоит на веранде.

— Я звоню тебе не по этому поводу, — сказал он и немного помолчал — Ты был в Сиэтле пару дней назад.

— А ты откуда знаешь? — удивился я. — И кстати, откуда у тебя номер моего мобильного?

— Я хочу, чтобы ты сюда снова приехал. Как можно быстрее.

— Гэри, меня несколько беспокоит мысль о том, что ты, возможно, за мной следишь. Может, лучше ты приедешь сюда, объяснишь, что у тебя на уме. Потому что…

— Я не могу приехать к тебе домой, — быстро ответил он.

— Слушай, все это звучит довольно странно, — сказал я, стараясь говорить спокойно. Я уже понял, что на веранде стоит Эми. Разумеется, а кто еще? — Тебе придется назвать мне уважительную причину, чтобы я не прекратил наш разговор и не заблокировал твой номер. И не позвонил копам.

На другом конце возникла пауза. Эми смотрела на лес, не замечая меня. Пальто на ней не было, а это значило, что простоит она там недолго. Она на самом деле не любила холод, а сейчас было достаточно прохладно, и из ее рта шел пар.

— Это касается Эми, — сказал Гэри. — Мне очень жаль, Джек, но ты должен кое-что знать.

Глава 18

Ты продолжаешь двигаться. Ты продолжаешь двигаться. Ты продолжаешь двигаться. Вот что ты делаешь. Если ты двигаешься, значит, ты куда-то идешь. Если тебе есть куда идти, значит, ты нормальный человек и никто не станет тебя трогать, поэтому ты продолжаешь двигаться, даже несмотря на то что у тебя болят ноги и ты уже больше не понимаешь, где была и где находишься. Если ты на мгновение останавливаешься, на тебя начинают смотреть. Спрашивают, не потерялась ли ты. Не хочешь ли есть или пить и где твоя мама. Кажется, они не понимают, что их вопросы причиняют тебе боль.

Мэдисон радовалась тому, что она в пальто, и не только потому, что на улицах Сиэтла царил холод. Оно было дорогим, и, похоже, люди вокруг нее это понимали. Благодаря пальто ее не беспокоили люди, которые в другой раз непременно это бы сделали. А еще помогало то, что она была ростом почти с маму.

Кроме того, хорошо, что сейчас день. Ночь выдалась длинной. Водитель пикапа, остановившийся на стоянке Скэттер-Крик, чтобы зайти в туалет, с удовольствием согласился подвезти до города девочку, предложившую ему тысячу долларов, и высадил ее в центре. Но, оказавшись в городе, она поняла, что так и не знает, куда ей идти.

Итак, она в Сиэтле — и что дальше? Ощущение какой-то цели, толкавшее ее вперед с тех пор, как она покинула Кэннон-Бич, теряло свою силу. С ним все было проще. Вроде как делать то, что велела девочка старше тебя, потому что ты хочешь с ней подружиться. Или ты на кухне и съела несколько пирожных и больше тебе есть не следует — но вдруг ты опускаешь глаза и видишь еще одно у себя в руке. Как же это так? Словно внутри твоей руки есть еще одна рука, которая это и сделала, но, когда приходит мама, никого рядом нет, и получается, что пирожное взяла ты.

Мэдди не раз слышала за обедом, как папа говорил, что это последний бокал вина, а потом, как будто сам того не замечая, тянулся к бутылке, чтобы налить себе еще чуть-чуть. С мамой тоже происходили такие вещи, множество раз. В последние месяцы Мэдди иногда видела ее грустной и тихой, словно она решилась на что-то. Но уже вечером или на следующий день она снова выглядела счастливой — а как такое могло быть, если только она не решила отменить свое предыдущее решение? Как можно иметь что-то в виду, а потом не иметь? Однажды Мэдисон вошла в дом и обнаружила, что мама разговаривает по телефону, и, может быть, она все это придумала, но у нее возникло впечатление, как будто маму поймали с пирожным в руке. Мэдисон надеялась на то, что так бывает у всех в жизни. А еще на то, что не станет хуже.

48