Те, кто приходят из темноты - Страница 57

Он вытащил из кармана сложенный листок бумаги. Затем расправил его на столе передо мной. Я не стал на него смотреть, а закурил, дожидаясь продолжения.

— Имен три, — сказал Фишер. — Первое вполне ожидаемо — Тодд Крейн, одно из первых лиц в компании-владельце. Второго человека зовут Маркус Фокс, который, как мне представляется, когда-то был деловым партнером Джо Крэнфилда здесь, в Сиэтле.

— Кажется, я начинаю понимать.

— Именно. Фокс исчез из мира Крэнфилда в середине девяностых, и я не смог ничего про него выяснить. Третье имя я не мог нигде найти, пока еще раз не проверил компанию «Керри, Крейн и Харди», где и обнаружил человека с интересовавшей меня фамилией.

Разглядеть это имя было совсем не трудно, даже среди кучи юридических формулировок, излагающих положения закона о собственности.

Эми Дайер.

Когда я увидел эти два слова, у меня возникло ощущение, что машина наконец в меня врезалась. Мне потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что документ датирован девяносто вторым годом, за шесть лет до того, как мы с ней встретились.

— Ты про это знал, когда приезжал ко мне.

— Да, Джек. Я узнал, что Эми Дайер теперь стала Эми Уолен и что ты ее муж. Но тогда она была всего лишь именем на листке бумаги. Я приехал, чтобы поговорить с тобой, услышал твой ответ и решил отступить. Но я на некоторое время, скажем так, застрял в Сиэтле и…

— Ты проводишь много времени вдали от дома.

— Пока разбираюсь с этим делом, да. У меня появилась привычка иногда проходить мимо того дома. В прошлую пятницу я провел несколько часов неподалеку от него. Там, на углу, есть еще одна кофейня. Хорошее место, где можно с удовольствием посидеть. Уже ближе к вечеру, когда я замерз и начал чувствовать себя полным идиотом — и не в первый раз, поверь мне, — я заметил, как кто-то подошел к той двери. На снимках то, что я увидел.

— А другие у тебя есть?

Он покачал головой.

— Я не хотел, чтобы меня заметили. Слежка — не мой конек. Кроме того, рядом ошивалась местная шантрапа, а у меня нет опыта общения с такой публикой. Я просто постарался держаться подальше и сделать эти два снимка. Мне не удалось как следует рассмотреть мужчину. Честно.

Дверь в бар открылась, и в пролившемся с улицы свете показалась группа голодных индивидуумов. Наступило время обеда. Фишер молча сидел, а я наблюдал за ними, хотя, по правде говоря, не очень-то их видел. Перед моим мысленным взором стояли два человека, идущие по улице, очень близко друг к другу, мужчина и женщина.

Я затушил сигарету.

— Я хочу посмотреть на оригиналы фотографий, которые ты сделал.

Фишер тут же вытащил цифровую камеру из кармана, засунул карту памяти и протянул мне.

— Это значит…

— Да… — сказал я — Расскажи мне все, что тебе известно про Билла Андерсона. А потом уходи и оставь меня одного.

Глава 21

Тодд Крейн сидел в своем офисе. Его письменный стол почти целиком был завален бумагами, сверху лежали какие-то списки, слоганы и рисунки. Предполагалось, что он все это прочитает, обдумает и даст рекомендации. Креативщики ждали команды. Сбоку стояла стопка дисков от коммерческих директоров. Он и их должен был изучить, после чего высказать свое мнение, чтобы бухгалтеры и начальники производственных отделов смогли заняться делом, начать искать новые таланты и подписывать с ними договоры, помогая компании «Керри, Крейн и Харди» двигаться к новым высотам и заставлять людей покупать барахло, которое им на хрен не нужно.

Однако он ничего этого не делал.

Повернув свое кресло к огромному окну, он уставился на залив Эллиот. Отсюда он видел причалы, крышу рынка справа, слева тянулись доки. Еще дальше расстилались серо-голубые просторы, а за ними покрытые облаками Олимпийские горы. В течение многих лет Тодд с друзьями из колледжа проводил в этих горах каждые каникулы. Они совершали долгие пешие прогулки, пили пиво и хвастались друг перед другом своими успехами. Сейчас он уже не мог вспомнить, когда они собирались в последний раз. Шесть лет назад, семь? Может быть, десять? Вполне возможно.

Пройдет еще немного времени, и эти встречи превратятся в приятные воспоминания, еще один пример жизнеутверждающей деятельности, которой он наслаждался, ощущая полноту своего существования, еще одно доказательство, что ты можешь — если у тебя есть характер и деньги (а также хорошая жена) — жить внутри долгой рекламы собственной жизни.

Но сейчас у него возникло ощущение, будто он что-то теряет, как если бы ему вдруг стало очевидно, что он никогда не будет свободно говорить по-французски, или не посетит вырубленные в скалах храмы Петры, или не сможет хорошо играть блюзы на гитаре. Более того, он не понимал, почему эти вещи когда-то имели для него такое огромное значение. Он лишь считал, что они должны рано или поздно произойти, что они являются частью его жизни. Но сейчас по какой-то причине он больше не был в этом уверен.

В углу стоял старый радиоприемник, на который он наткнулся в своем домашнем кабинете несколько недель назад. Подарок его родителей. Тодд получил его вскоре после того, как ему исполнилось двадцать. Высококачественное устройство, бесценный дар от двух людей, которые уже мертвы. Два года приемник работал, потом сломался. Весьма возможно, что поломка была незначительной, приемники совсем нетрудно починить, но за тридцать лет он так и не отнес его в мастерскую. Приемник стоял на полках и в шкафах, дожидаясь, когда у Тодда дойдут до него руки. Он принес его в офис неделю назад, рассчитывая, что это заставит его сдвинуться с мертвой точки. Но приемник все еще томился в углу. Может быть, ему так и не суждено заработать снова. Наверное, в жизни немало таких вещей.